Из редакционной почты: "Живите, сколько сможете..."

Уважаемый губернатор! Немного расскажу о себе. Я гражданин России, русский. Родился в 1939 году в Брянской области. С 1941 года по октябрь 1943-го жил в погребе для хранения овощей, так как в хате жили немцы. В этой зоне постоянно проходили боевые действия.

С 1956 года участвовал в освоении целинных земель в Кустанайской области. С 1958 по 1962 год проходил службу в рядах инженерного подразделения ракетных войск противовоздушной обороны Советской армии в Ленинградском военном округе. Вернулся домой в звании старшины.

Сейчас мне 84 года. Ветеран труда. 51 год и 3 месяца трудового стажа. Имею государственные награды Родины и правительства Республики Вьетнам.

Инвалид первой группы, глубокая ампутация обеих ног. Физически могу только лежать и сидеть при помощи специального приспособления.

Считаю важным ознакомить вас с моим трудовым вкладом в создание промышленной и экономической базы Красноярского края и других регионов России.

В 1962 году после службы в армии с группой товарищей по комсомольской путёвке уехал в Сибирь на строительство Ачинского глинозёмного комбината. Начал работу в должности монтажника технологического оборудования основных цехов. В 1978 году был назначен заместителем начальника управления по производству. В 1979 году меня направили в командировку в Республику Вьетнам в качестве инженера-советника.

В 1982-м переехал в Приангарье, на Братском алюминиевом заводе занимался техническим перевооружением и строительством цеха производства кристаллического кремния. Работал начальником управления. С 1987 года -- управляющий трестом "Братскстрой".

В 1989 году я переехал в Брянск, стал директором Новобрянского цементного завода. В 1993-м вернулся в Сибирь, трудился главным инженером треста "Енисейзолото" на строительстве горно-металлургического комбината "Полюс".

В 2005 году в качестве главного инженера "Красноярскэнергостроя" занимался реконструкцией цехов Красноярского алюминиевого завода, строительством уникальной литейной машины в условиях действующего производства.

До 2012 года работал по частным приглашениям, занимался обеспечением инженерного руководства по восстановлению разрушенных предприятий и производств.

Сейчас по состоянию здоровья вынужден часто обращаться в учреждения здравоохранения нашего города. И вынужден признать, что по отношению ко мне конкретные медицинские работники, наделённые должностными полномочиями, допускают не только нарушения медицинской этики, но и не выполняют стандарты оказания медуслуг.

Так, 2 ноября 2018 года скорая помощь доставила меня в отделение сосудистой хирургии БСМП. Заведует этим отделением С. В. Кулагин, главный врач больницы -- С. В. Гребенников. Два дня без сознания я пролежал в больничном коридоре, два дня -- в палате. Не пройдя полного курса лечения, в полуобморочном состоянии был выписан домой.

Как следствие, через три дня снова случился инфаркт. На скорой меня привезли в 20-ю больницу, сделали предварительную операцию, восстановили кровообращение и направили в федеральный центр кардиологии.

Прошёл обследование. Заключение комиссии ждал в течение четырёх часов. Напоминаю, что я являюсь инвалидом первой группы. Главный врач В. А. Сакович ко мне не вышел. Вышел хирург А. М. Исаев, сказал, что принято решение операцию не делать, так как сосуды забиты, и "пройти их" он не сможет. Поэтому... Живите, мол, сколько сможете...

Через четыре месяца опять произошёл инфаркт. Ночью сын повёз меня в краевую больницу. Пометили в отделение кардиологии N 3, заведует которым С. А. Устюгов. Хирург В. Г. Шилов, которого я считают настоящим профессионалом, взял на себя ответственность, сделал операцию, установил семь стентов.

Вот где действительно заботятся об умирающих стариках! Врачи, сестринская служба и санитары вернули меня к жизни. Благодаря им живу уже пять лет! Высокий профессионализм коллектива, дисциплина -- это, в первую очередь, заслуга главного врача Е. Е. Корчагина.

Ночью 8 апреля 2024 года у меня опять произошёл сердечный приступ. Скорая помощь увезла в 20-ю больницу. Доставили в приёмное отделение. Сын объяснил персоналу, что меня нельзя держать на каталке по физиологическим причинам, без присмотра в таком состоянии я могу просто упасть с неё.

Несмотря на это, я пролежал в каталке в приёмном отделении с 7 до 11 часов. В 11 часов меня подняли на этаж в отделение и объявили, что мест нет. Попросил пригласить заведующего. Пришла Л. К. Петерсон, представила мне лечащего врача Н. Г. Фролову (кстати, лечила она меня профессионально).

Заведующая объявила, что лежать я буду в коридоре. Я объяснил, что с предложенной мне кровати упаду. Кроме того, я, лежачий больной, часто меняю памперсы, и проходящие будут видеть меня открытым при проведении гигиенических процедур. Ответ последовал один -- будешь лежать в коридоре.

Так я и лежал трое суток, почти без сна, поскольку боялся падения и переломов. Через три дня меня перевезли в палату, где лежали пять человек. Возраст -- от 80 до 89 лет, немощные люди, практически глухие. Обратиться за помощью мне было не к кому, позвать врача или санитарку невозможно.

Предоставления специально оборудованной кровати я добился только с помощью дежурного прокурора и страховой компании. Спецпитание для диабетиков не предоставляли, не было даже питьевой воды и кипятка.

В стационаре этой больницы для инвалидов созданы невыносимые условия. Только один раз за всё время меня хорошо помыли две санитарки, кстати, очень внимательные женщины.

12 марта 2024 года я был госпитализирован в хирургическое отделение онкологического диспансера -- по предварительному согласованию с М. В. Авдеенко -- для проведения оперативного вмешательства и дальнейшего наблюдения в стационаре.

В сопровождении сына добрался до корпуса размещения, где нас встретили старшая медсестра и две санитарки. Показали палату и кровать, не оборудованную никакими средствами безопасности для инвалидов. Я объяснил, что мне нельзя лежать на ней. Старшая медсестра заявила:

-- Не упадёшь, мы тебя привяжем.

Попросил пригласить лечащего врача или заведующего. Мне ответили, что никто ко мне не придёт.

Вечером, совершив насильственные действия, санитарки действительно привязали меня к кровати! Соседу по палате ночью пришлось меня отвязывать для замены памперса. Так я всю ночь и промучился. Сосед подкатил с одной стороны кровати мою инвалидную коляску, с другой -- тумбочку и стул.

С такой вопиющей грубостью санитарок я не сталкивался нигде. Лечащий врач ко мне так и не подошёл.

Утром 13 марта пришёл заведующий отделением. Только после рассказа ему о том, как со мной обращались санитарки и медсёстры, мне кровать заменили. В тот же день меня увезли на операцию, никто из врачей до этого ко мне не подходил. Перемещали с кровати на каталку методом толкания и перекатывания.

Операцию проводили на лице. Сделали укол, закрыли лицо, поэтому я даже не знаю, кто её делал.

На следующий день, 14 марта, санитарка объявила мне, что я выписан. Кроме неё никто из медицинского персонала ко мне не подходил. С выпиской (эпикризом) меня не ознакомили, посмотрел его уже дома. Выписка не заверена печатью. В тексте эпикриза присутствует оскорбление в мой адрес.

Для того, чтобы доехать до дома, мне необходимо заказывать специальный транспорт, делается это за день-два до необходимой даты. В результате "экстренной выписки" сыну пришлось изыскивать возможность и способ доставлять меня домой самостоятельно.

Мои обращения в Минздрав на имя заместителя министра А. А. Украинцева по факту такого оказания медицинских услуг никем не рассматривались. Руководитель отдела организации медицинской помощи взрослому населению Г. З. Габидуллина перенаправила эти обращения главному врачу больницы N 20 В. А. Фокину и главному врачу онкологического диспансера И. Н. Титовой.

В ответах главных врачей -- унизительная ложь в мой адрес. Смысл отписок заключается в том, что я должен быть благодарен только за то, что меня приняли в больницу, а могли бы и не принять. И ни слова о допущенных нарушениях стандартов приёма и размещения инвалида в стационаре, об отсутствии специального питания для больных диабетом, об отсутствии питьевой воды и кипятка, о хамском поведении персонала.

Помимо всего вышеперечисленного, на протяжении нескольких лет сталкиваюсь с нарушениями в вопросе обеспечения льготными лекарствами. Не получаю никакой реакции на заявки от главного врача межрайонной больницы N 3 С. А. Сульдина.

В 2022 году решал этот вопрос через суд -- выплатили 5 тысяч рублей в качестве компенсации за причинение морального вреда. В 2023 году обеспечили только в результате вмешательства краевого прокурора Р. Н. Тютюника. В 2024 году вот уже второй месяц я не обеспечен медицинскими препаратами.

К сожалению, у меня сложилась обоснованное, в чём я уверен, мнение о неисполнении должностных обязанностей бюро N 6 медико-социальной экспертизы, руководит которым Е. И. Сушкова. Комиссия периодически посещает нашу квартиру, но не может обеспечить меня необходимым медицинским оборудованием и прогулочной коляской.

Не в силах она решить и проблему с обеспечением подъёмником коляски на прилифтовую площадку в подъезде. Пандус для этого сделали, но вниз спустить коляску ещё может сильный мужчина, а вот вверх одному человеку подняться невозможно, приходится просить помощи у прохожих.

Считаю, что допущенные по отношению ко мне унижение, грубость со стороны хирургов, главных врачей, стали возможны вследствие кризиса в управлении медициной. Такие "специалисты" своими действиями в управлении медучреждениями дискредитируют систему здравоохранения в городе. При этом они возомнили себя выше простых людей.

С другой стороны, моё гражданское уважение вызывает работа медицинского персонала краевого диспансера дерматологии, которым руководит главный врач Ю. Ю. Винник, а поликлиникой заведует Жанна Валерьевна. Они, учитывая мою физическую немощь, организовали лечение на дому. Меня, согласно установленному врачом регламенту, посещают и обеспечивают медицинскими препаратами. А лечит действительно врач-профессионал, человек высочайшей внутренней культуры, обладающий глубокой медицинской этикой -- А. С. Малышев. Только он смог определить эффективную методику лечения.

Также хочу отметить профессиональную работу врачей скорой помощи, которые меня посещают. Фамилии они не называют, но все они с 6-го поста. О хорошем отношении к пациентам в краевой клинической больнице я уже писал.

Мы живём вместе с супругой 60 лет. Ей также 84 года, много лет отработала в школе учителем. В силу возраста она тоже не здорова, но, видя такое отношение со стороны власти к старикам, инвалидность оформлять не хочет.

За нами ухаживает сын, ему 59 лет. По специальности он инженер машиностроения. Сейчас безработный, получает 2 800 рублей социальной помощи. Есть внук, студент 4-го курса СФУ, учится только на отлично. Наше содержание на четверых -- пенсии, моя и моей жены. Жить сложно, а ведь хочется помочь и внуку.

Уважаемый губернатор, ставлю вас в известность о том, что в сложившихся в Красноярске социальных условиях мне становится сложно доживать. Вынужден обратиться к вам за оказанием возможной помощи.

Владимир КУЗИН.

Красноярск.